По моему глубокому убеждению, Моцарт есть высшая, кульминационная точка, до которой красота досягала в сфере музыки.
П. Чайковский
Моцарт — это молодость музыки, вечно юный родник, несущий человечеству радость весеннего обновления и душевной гармонии.
Д. Шостакович
«Смерть Моцарта». Главы из книги Пьеро Бускароли
«Этот единственный Моцарт» (продолжение)
Моцарт был всего лишь одним из итальянизированных немцев и за пределами Вены должен был вступить в соревнование с Диттерсдорфом, чей Доктор и аптекарь одержал победу над Фигаро в
Мы видим иерархии с искажающей точки зрения потомков. Для нас возвышенный Моцарт загнал современные ему итальянские оперы в лимб, где обитают потускневшие и надоевшие предшественники и суррогаты. Но венское общество никогда не считало пианиста равным итальянским оперным композиторам. В качестве театрального композитора Моцарт оставался в тени, его музыку считали недостаточно легкой для голоса, а его — склонным утяжелять мелодии преувеличенным количеством «гармоний», аккордов, музыкальной науки. Вспомним те самые «слишком много нот» из знаменитого приговора. Мы не знаем, выражало ли суждение, которое Диттерсдорф якобы слышал из уст Йозефа после соревнования Моцарта с Клементи, подлинное мнение Монарха, или было вложено ему в уста автором Автобиографии, когда он диктовал ее страницы сыну: «Это, безусловно, один из самых великих и оригинальных гениев, и я никогда не встречал композитора, наделенного таким неисчерпаемым богатством идей. Но я хотел бы, чтобы он не был так богат. Он не оставляет слушателю возможности перевести дух, и как только возникает одна прекрасная идея, тут как тут другая, которая прогоняет первую, и так далее. В конце концов ни от одной из этих красот не остается в памяти».
Любопытно, что Йозеф II кончил тем, что выбрал именно Моцарта в качестве хранителя и исполнителя своих проектов и оскорбительных действий. Не думаю, что он пришел к пониманию того, что итальянские мастера не могли достичь уровня Зальцбуржца в многообразии планов, уровней, чувств, выразительности; и что хваленый Цирюльник Паизиелло был театриком вырезанных фигурок по сравнению с могучим барельефом Похищения из сераля, не говоря уже о Свадьбе.
Думаю, что Император, скорее, опасался итальянцев по причине их разговорчивости и склонности к сплетням, считая их неспособными хранить его секрет. И что угадал в Моцарте, за пределами внешней болтливости, человека, способного хранить тайну, многие тайны, страстно культивировавшего тайны, какие бы они ни были, эзотерические или раболепные. И все же ему понадобилось много времени, чтобы заказать Моцарту итальянскую оперу по всем правилам, которая последовала за дебютным Зингшпилем. Почему? До потому, что Похищение ему не понравилось, вот и все. Ему нравился пианист, автор камерной музыки, но опера казалось ему перегруженной идеями, слишком трудной для восприятия. Если Император и вмешался, чтобы сделать возможным исполнение оперы, то все же продолжал считать значительными мотивы, которые спровоцировали протесты и саботаж певцов и сделал из них вывод, который донес до нас Диттерсдорф и который для лицемерных сторонников итальянской оперы был равносилен приговору к гражданской смерти: «В произведениях для театра у Моцарта один только недостаток, на который очень часто жалуются певцы: он заглушает их слишком массивным аккомпанементом».
