По моему глубокому убеждению, Моцарт есть высшая, кульминационная точка, до которой красота досягала в сфере музыки.
П. Чайковский
Моцарт — это молодость музыки, вечно юный родник, несущий человечеству радость весеннего обновления и душевной гармонии.
Д. Шостакович
Борис Кушнер. В защиту Антонио Сальери
Часть 5: Шеффер и Форман: современная версия клеветы. Был ли Сальери интриганом? (продолжение)
Отдельного рассмотрения заслуживают резкие слова о Сальери, высказанные вдовой Моцарта. В 1828 году английская супружеская чета, одушевлённая любовью к музыке Моцарта, совершила пилигримаж в Зальцбург, где жила Констанца. Дневниковые записи супругов носили частный характер и были опубликованы только в XX веке (A Mozart Piligrimage. Being the Travel Diaries of Vincent and Mary Novello in the Year 1829, ed. Nerina Medichi di Marignano and Rosemary Hughes. — London, 1955). В одной из записей Винсента Новелло читаем (цит. по Heintz GЯrtner, Constanze Mozart. After Requiem. Amadeus Press, Portland, Oregon, пер. с нем., с.44):
«Обстоятельства, при которых Зюсмайер после (курсив Новелло. — Б.К.) смерти Моцарта утверждал, что ему принадлежит честь сочинения последней части этой заслуженно знаменитой композиции (Реквием. — Б.К.), представлялись мне столь подозрительными, что я не удержался и спросил вдову Моцарта, не был ли Зюсмайер скорее скрытым врагом и завистником, чем искренним другом и благодарным учеником. И когда вдова сказала, что, хотя Зюсмайер и взял несколько уроков у Моцарта, но он был также учеником и другом Сальери (злейшего врага Моцарта), мои подозрения в его предательстве тотчас же подтвердились».
Интересно это замечательное «после смерти Моцарта». Будь Моцарт жив, помощь Зюсмайера, за которую последний так дорого заплатил, не понадобилась бы! Резкие слова в адрес Сальери в этом отрывке, несомненно, принадлежат Констанце. Этот отзыв, как и слова о Зюсмайере, очевидно связанные с настойчиво проводимой вдовой Моцарта и коммерчески важной идеей: «Реквием полностью сочинён моим покойным мужем», отмечены чёрной неблагодарностью и по отношению к Зюсмайеру и по отношению к Сальери. Чести они Констанце не делают. Та же самая Констанца ссылалась на авторитет Сальери и его присутствие на всех репетициях первого исполнения Реквиема в своей непростой переписке с будущими издателями партитуры. Мы уже также упоминали, что Сальери давал бесплатные уроки младшему сыну Констанцы и Моцарта. По поводу этих уроков Констанца восторженно писала старшему сыну Карлу, что Сальери окружает своих учеников «любящей заботой и дружбой» и что она была бы счастлива, если бы могла найти подобного учителя для Карла. Когда Франц Ксавер Моцарт (впоследствии он стал называть себя по примеру отца — Вольфгангом Амадеем) уезжал в 1807 году к месту своей первой работы в Лемберг (Львов), он имел с собою драгоценное рекомендательное письмо своего учителя Сальери, аттестовавшее молодого музыканта в самых высоких выражениях.
